Возможно, что Моисей и Эхнатон — одно и то же лицо. Он бежал из Египта от мести жрецов Амона-Ра, предварительно придумав для себя легенду, по которой он превратился в Моисея. В пользу этой версии говорит то, что в последние годы правления Эхнатон нигде не появлялся, а в конце правления не общался даже с Нефертити[121]. Могила его до сих пор не найдена, как и могила Моисея. О том, что местонахождения могилы Моисея неизвестно, написано в Библии. В то же время у современных христиан принято считать, что могила Моисея находится на горе Нево в Иордании.
В Коране говорится о том, для чего Моисей получил писание:
«После того как Мы подвергли гибели первые поколения [грешников], Мы даровали Мусе писание как наглядное знамение для людей, руководство к прямому пути и милости, в надежде, что они запомнят [его] как назидание» (28:43).
Но вышло по-другому:
«Нечестивцы заповеданное им слово [Божье] заменили другим, и Мы ниспослали на них с небес кару за то, что они поступали нечестиво» (2:59).
Как следует из Корана, Бог возложил на сынов Израилевых особую миссию: передать Книгу, которую дал им пророк Моисей, другим народам. Но они отвергли эту миссию:
«Те, кому было дано нести Тору, а они её не понесли, подобен ослу, который несёт книги. Скверно подобие людей, которые считали ложью знамения Бога! Бог не ведёт людей неправедных!» (62:5).
Но в определённый момент израильтяне вдруг исчезают, а на арену выходят иудеи, возглавляемые раввинами, и сейчас мы знаем только историю иудеев. Поэтому непонятно, почему современное государство в Палестине названо Израилем, а не Иудеей — тем более, что современное Пятикнижие — Тора, написанная специально для иудеев, выполняет функцию конституции Израиля, хотя очевидно, что нынешние израильтяне никакого отношения к древним израильтянам не имеют. Это, как пишут новые археологи, арабы, проживавшие на территории Испании и принявшие иудаизм.
Словом «еврей» вышеупомянутая знахарская корпорация попыталась объединить всех: жидов, иудеев, израильтян, раввинов, тех, кого Коран обвиняет в распространении искажённой Торы.
И. Ш. Шифман[122] пишет, что современное слово «еврей» происходит от слова «иври», которым обозначались «люди, утратившие общественные связи и обреченные на бродяжничество, ставшие рабами, которых на седьмой год порабощения отпускали на свободу» (стр. 19).
Именно к иудеям, а точнее — к раввинам, относится высказывание Корана: «Горе же тем, кто пишет Книгу своими руками, а потом говорят: “Это — от Бога”» (2:75). В комментариях к этому стиху подчёркивается, что изменение и извращение Библии — установленный факт[123].
В общем, Коран подтверждает библейскую версию исхода и особую миссию сынов Израиля по отношению к другим народам, но осуждает более поздние искажения раввинами учения Моисея.
Предание говорит о том, что при первых Птолемеях Сотере и Филадельфе (в переводе с древнегреческого языка — спаситель и любящий сестру — соответственно) Ветхий завет был переведён на греческий язык. Этот перевод был назван Септуагинтой — переводом семидесяти толковников. Сделано это было с целью распространения учения Моисея за пределы небольшого племени сынов Израиля. Однако есть ряд вопросов к переводчикам Септуагинты:
• Известно, что у древних израильтян не было своей письменности. Письменность они могли получить только из рук жречества: иерофантов — знающих будущее (так называли греки древнеегипетских жрецов, которые управляли древнеегипетской цивилизацией). Не удивительно, что первый вариант древнееврейского языка содержал 22 согласных и 7 ключей огласовки гласных. В силу этого переводы Ветхого завета с иврита неоднозначны. Например, Макс Гендель даёт перевод первой фразы книги Бытия: «Из вечно существовавшей субстанции двуединая энергия сформировала двойное небо»[124], что по смыслу весьма отличается от общеизвестного канонического текста: «В начале сотворил Бог небо и землю», а так же и от начальной фразы Евангелия от Иоанна: «В начале бѣ Слово, и Слово бѣ у Бога, и Слово бѣ Бог». Кроме того, известна точка зрения, что текст Библии — всего лишь мнемоническая схема, построенная с двоякой целью:
Ø цель внешняя — дурачить толпу тем, что это и есть записи Откровений, полученных пророками;
Ø цель внутренняя — быть мнемонической схемой, на которую опирается устное предание, несущее обширные знания, в том числе и магические, но предназначенные не для толпы, а для посвящённых, включаемых в структуры иерархий.
• Известно также, что ни Моисей, ни Иисус, ни Мухаммад сами откровений, даваемых им Свыше, не записывали (если не считать каменных скрижалей, принесённых Моисеем с горы, которые впоследствии были «утрачены», скорее всего за ненадобностью для «сильных мира сего»). Тогда правомерен вопрос: кто, когда и как записал нечто под названием «Пятикнижие Моисеево»? В отношении Корана на этот вопрос есть ответ, а в отношении Пятикнижия Моисеева и канонических евангелий Нового завета ответ на этот вопрос ещё предстоит дать.
• Если коранические обвинения в отношении умышленного искажения откровений Единого Завета в иудаизме и христианстве принять в качестве рабочей гипотезы, то эта гипотеза подтвердится и даст ответ на поставленный выше вопрос: в древнем Египте существовала некая корпорация, которая противостояла Богу и потому была заинтересована в искажении откровения Моисею. А поскольку она не могла это делать открыто, то она дала руководителям колен израилевых письменность, в алфавите которой было 22 согласных и 7 ключей огласовки текста, что позволило им с помощью раввинов на первом этапе записать устное предание с использованием только согласных и огласовкой по разумению каждого текста в целом. И, как следствие, для одного читателя Библия начинается со слов: «в начале сотворил Бог небо и землю», а для более «продвинутого» — «из вечно существовавшей субстанции двуединая энергия сформировала двойное небо».
Так текст «Пятикнижия Моисеева» стал мнемонической основой изустного предания, т. е. особым способом «шифрования данных». Это было сделано, в том числе и для того, чтобы истинные хозяева этого предания, могли бы при переводе на другой язык (например, греческий) с определённым образом установленными гласными и согласными, без их двоякого толкования, расшифровать его так, как это им было удобно для достижения своих не оглашаемых прямо целей.
В письме «Аристея Филократу»[125] описывается процесс перевода Пятикнижия с древнееврейского языка на древнегреческий. В нём рассказывается о 72 иудейских толковниках, которых собрали вместе для перевода иудейских священных книг. Анализируя это письмо, можно сделать вывод том, что для осуществления перевода необходимо было устно договориться об однозначных правилах огласовки гласными текста как мнемонической основы устного предания, записанного согласными буквами.
Поэтому нет ничего удивительного в отсутствии рукописей текста Септуагинты, поскольку для истинных хозяев Пятикнижия выход этого текста за пределы ограды узкой иудейской секты был только первым опытом, необходимым для понимания, как будут развиваться события после появления первой редакции Септуагинты.
Не исключено, что дела могли пойти таким образом, что потребуется ещё не одна, а множество корректировок текста в соответствии с истинными целями иерофантов. Но главное сделано — в письме Аристея Филократу, на которое ссылаются все остальные авторы, включая и Иосифа Флавия, даётся неопровержимое доказательство, что первый в истории перевод Пятикнижия представителями всех 12 колен израилевых — вполне адекватен. Кто же будет оспаривать авторитет 70-ти толковников?
И пусть более поздние исследователи Септуагинты сколько угодно спорят по поводу достоверности современного греческого текста 70-ти толковников — им никогда не установить истину, которую знают и тщательно охраняют подлинные хозяева первой редакции текста Септуагинты, а не назначенные ими переводчики Пятикнижия.
Отсутствие рукописей Септуагинты не даёт оснований считать достоверным современный греческий текст, который всё время пытались использовать в качестве эталона богословы РПЦ, а как раз наоборот: он не может быть идентичен первой редакции.[126] Подтверждает это и содержание книг Иосифа Флавия, который пересказывает в Иудейских древностях Септуагинту.
Выше было показано, что книги Флавия не содержат ростовщической доктрины, а по отношению к другим народам в них есть рекомендации израильтянам вести себя значительно гуманнее, чем это предписано в современном беззастенчиво фашистском Ветхом завете. Не исключено также, что Флавий умышленно и вероломно лгал, выдавая «чёрное за белое», и тем самым «пиарил» на будущее иудаизм и паству раввинов.
